Ирина Бочерикова 3 года назад уволилась из «Клипера» и создала свое агентство недвижимости. Игорь Плешков в 2001 году пришел в компанию «Томас-Бетон» на скромную должность экономиста, а спустя 3 года стал ее владельцем. ББ «расследовал» две истории, когда сотрудников можно было заподозрить в том, что они увели бизнес у прежнего работодателя.

Вырастили конкурента
Ирина Бочерикова пришла в «Клипер» уже опытным агентом по недвижимости, руководство компании сразу предложило ей вести обучающие курсы для начинающих агентов. Однако спустя пять лет «наставничества» Ирина так и не получила от руководства агентства более интересных предложений и задумалась над открытием собственного бизнеса. «Быть агентом очень тяжело, и я поняла, что не смогу больше работать в этой должности — уже возраст не позволял. Я многому научилась у предпринимателей, но только через пять лет работы почувствовала в себе силы начать свое дело, потом еще полтора года я думала над этим. Руководство об этом знало, но с их стороны не было никаких предложений», — рассказывает Ирина. Уйдя из «Клипера», она создала компанию «Время недвижимости», затем привлекла в бизнес партнера. «Время недвижимости» на рынке уже три года, в компании работает 30 агентов. Ирина считает, что удержать сотрудника можно не деньгами, а только мотивацией на профессиональный рост. «В «Клипере» все было хорошо, только карьерный рост был неправильно построен — лидеры уходили создавать свое дело. В результате компания весь рынок обеспечила сотрудниками, кто ушел от них и создал свой бизнес», — говорит Ирина. Свою фирму она строит по принципу «всегда держу руку на пульсе». Говорит, что только так можно выжить. «Я хочу быть первой на рынке и по количеству клиентов, и по валу, и по качеству услуг», — говорит Ирина о своих бизнес-целях. По словам Ирины, усложняет работу отсутствие в регионе гильдии риелторов и стандартов риелторской деятельности — каждый работает по своим правилам. Но взять на себя организаторскую миссию Ирина пока не готова — для начала планирует довести до совершенства работу в своей фирме.
ББ обратился к Олегу Перевалову, генеральному директору компании «Клипер», с вопросом, как он относится к тому, что его бывшие сотрудники теперь составляют ему серьезную конкуренцию на рынке («Время недвижимости» — не единственное агентство, «выросшее» из «Клипера» — Прим. ББ).
«Я вполне нормально воспринимаю тот факт, что сотрудники, поработавшие в нашей компании, уходят открывать собственный бизнес. У нас же не крепостное право. Значит, они почувствовали в себе силы, получили опыт, значит, они тиражируют наши принципы работы и технологии ведения бизнеса. Это хорошо, потому что мы сможем быть партнерами и разговаривать на одном языке. У нас нередко проходят совместные сделки, — говорит Олег Перевалов. — У меня даже вызывают уважение сотрудники, которые уходят создавать свой бизнес: нередко они не имеют опыта в ведении хозяйственной деятельности фирмы, но, тем не менее, берут на себя эти риски. Да, мы понимаем, что это — конкурирующие фирмы, и если они хотят быть в чем-то лучше нас, то такие заявления не дают нам расслабляться и держат в тонусе. Невозможно быть лидером на всем рынке недвижимости, можно быть первым в каком-то сегменте. Мы выбрали для себя свой сегмент и боремся за него, и если в других сегментах встречаем лидеров — ради бога, значит, на рынке работают профессионалы». По его словам, компания «Клипер» появилась на рынке одной из первых и создала обучающий центр. «Те сотрудники, а это в основном состоявшиеся женщины, кто ушел от нас в «свободное плавание», создали, как правило, успешные компании, которые добросовестно работают на рынке», — комментирует гендиректор «Клипера».
Пошел ва-банк
У Игоря Плешкова история особенная. Про него говорят, что он не просто увел бизнес, а — украл. Не имея возможности задать вопросы прежним собственникам «Томас-Бетона», ББ решил задать прямые вопросы самому Игорю Плешкову.
Говорят, вы бизнес увели у немцев?
Покажите, кто это говорит? Нет причины реагировать на все это, но для вас у меня есть 150 фактов, как это было.
Откуда тогда взялись такие разговоры?
Я не исключаю, что эти слухи — результат спекуляций на этой теме одного из моих конкурентов. Когда в открытом поединке на высококонкурентном рынке ты ничего из себя не представляешь, тогда и возникает подобная грязь.
Тогда расскажите, как все было на самом деле?
В компанию я пришел 21 мая 2001 года. После падения в 1998 году моего кассетного бизнеса в силу разных причин — финансового кризиса, нестабильности ситуации на рынке — я принял для себя стратегические решения иметь минимальное количество наименований производимого товара. Сидел и рисовал формулы, переписывал, что нужно человечеству постоянно, начиная от хлеба, воды, соли. Так я пришел к бетону. Проанализировав все бетонные компании, которые были в регионе, сделал вывод, что на общем фоне выделяется только компания «Томас-Бетон». Пришел в эту компанию, познакомился с управляющим-немцем, сказал, что хочу здесь работать. Тогда я учился в филиале Московского международного университета, который возглавлял Маточкин, на втором курсе. На что мне сказали: «Нам нужен экономист». 21 мая 2001 года в моей трудовой книжке появилась запись, что товарищ Плешков принят на должность экономиста с окладом в 4,5 тыс. руб. Первая задача, которая была передо мной поставлена, — проанализировать ситуацию на калининградском рынке и провести антикризисные мероприятия. На день моего прихода компанией было выпущено всего 76 кубов бетона — тогда компания только начинала выходить на рынок бетона, сегодня мое предприятие способно выполнить эти объемы за один час.
Почему вы выбрали именно эту компанию?
У кого можно научиться делать бетон? У немцев — мировых лидеров на рынке стройматериалов, оборудования и автомобилей. Я очень серьезно относился к работе и учебе. В знания нужно инвестировать деньги. Это единственное, что у тебя никто никогда не отберет. Этого правила я придерживался всегда. Приехали руководители из Германии: Питер Шредер, который руководил ГК «Томас Бетон Гмбх Киль», имевшей 30 заводов в Германии, 12 заводов в Польше и 1 в России. Я выступил со своим докладом. И когда я им разложил по полочкам ситуацию в компании, меня 16 июня 2001 года делают управляющим компаниями «Томас-Бетон» и «Рекал кис». Моего предшественника уволили за воровство, а немецкий директор получил «втык» от своих европейских боссов. Он был просто наместником, он не управлял, а скорее следил за ситуацией на предприятии. По закону он не мог находиться в стране более 180 дней: две недели был в Калининграде, на две уезжал в Германию. Я показал владельцам хищение материальных средств — в то время 25 тыс. дойчмарок ежемесячно переводилось на содержание компании. То есть 25 тыс. дойчмарок компания проедала. В день, когда я стал управляющим, произошла и смена команды. Я стал шаг за шагом выводить компанию из кризиса. В роли наемного директора я отработал 2 года. В середине мая 2003 года произошла смена власти в шведском концерне. Отец Томас ушел на пенсию и передал полномочия сыну. И не было бы счастья, да несчастье помогло. Сын посетил Москву в 90-х, в переходе его раздели, избили, в милицию забрали, и у него остались самые «великолепные» впечатления о нашей стране. И он сказал: «Ни шагу в Россию». Он распорядился польское и российское направления ликвидировать. Продать по цене, которая будет не менее суммы инвестиций. С Питером Шредером у меня сложились прекрасные отношения, в том числе потому, что я не просил 25 тыс. на содержание, а, наоборот, возвращал инвестированные средства. Я много работал, и, когда было принято решение о продаже завода, он предложил мне купить его. И сумма задолженности компании на 15 мая 2003 года составляла порядка 1,2 млн евро. Он спросил: «Готов купить?» Я ответил: «Готов». На тот момент моя зарплата была 16 тыс. руб. — за «Томас-Бетон» и «Рекал кис». Я начал думать, как можно их выкупить: собрать 1 млн евро в 2003 году — это нереальная задача. Для меня это был единственный шанс вернуться в большой бизнес. Я говорю, что да, я буду покупать. Начинаю активно оборотными средствами компании сокращать долг перед немцами и оплачивать имеющуюся технику, которая была поставлена с отсрочкой платежа на срок от года до трех лет. Мы подписали с Питером Шредером соглашение о намерениях, что я до 15 октября 2003 года — за 3 мес. — должен 100 % погасить задолженность перед немцами, после чего они передают мне долю в уставном капитале. Я понимаю, что за три месяца это нереально, я уже перечислил 200 тыс. евро, и кассовые разрывы в компании уже возникали. Когда пошла информация, что «Томас-Бетон» продает завод, то «Стройкомплект» хотел его купить — их интересовал в основном карьер «Сиреневка». Но надо отдать должное немцам, они сказали: «Вот три месяца этот вопрос не поднимать — есть протокол о намерениях, если Плешков не купит, то будем с вами разговаривать». И вот я иду в Сбербанк, где мы тогда обслуживались. Я показал им договор, сказал, что мне нужен кредит в 1 млн евро под залог имеющегося имущества. Я шел ва-банк. Если я не смогу вернуть кредит, я теряю собственные оковы — я бы остался со своей зарплатой. Я иду к тогдашнему заместителю управляющего банком Виктору Егоровичу Баранову, он меня отправляет в кредитный отдел, и мы начинаем готовить пакет документов. И в два этапа я получаю кредит. Они дали мне не миллион евро, они дали порядка 20 млн руб, это примерно 650 тыс. евро. Я сразу все деньги отправляю в Германию. Мне не хватало 200 тыс. евро. Была патовая ситуация. Но случилось чудо. Спасибо Юрию Трусу, который решил строить здание Балтийского бизнес-центра. Когда я в своем кабинете «вытирал» слезы, потому что «Стройкомплект» стоял и ждал, когда немцы со мной расторгнут договор, вдруг заходит мужчина и говорит: «Срочно нужен бетон, 2600 кубов». Я показываю прайс. Он говорит: «А если плачу сразу?» Я говорю: «3%-ная скидка», он говорит: «Хочу 7 %». Утром на счете 260 тыс. евро. Да тогда я готов был дать ему и 20, и 25 % скидки! Я сразу закрываю свой остаток долга. 60 тыс евро оставляю на цемент, чтобы закупить и выполнять заказ. Шредер был настолько доволен сделкой, что подарил мне погрузчик, который до сих пор работает у меня на карьере. Меня пригласили в Германию, внесли изменения в учредительные документы. Я стал владельцем компании, но ничего не приобрел. Железо старое, персонал расхлябанный, который пытался украсть то, что еще можно было украсть, люди не знали, выстоит компания или нет. Плюс куча обязательств и долгов, кредиторка по цементу. И я начинаю отрабатывать кредит. Я в одном лице был бухгалтером, диспетчером, менеджером, директором. И водителем мог стать. 14 января 2004 года мы заливали фундамент на перекрестке Ленинского и Багратиона — «Панораму» Золотухина. Я стоял с кувалдой и разбивал куски гравия, просто очень нужны были компании деньги.
Кредит мне дали на кабальных условиях, нужно было по полтора миллиона каждый месяц платить, кредит давали только на год. В январе мне пришлось взять еще один кредит, поскольку у меня появился кассовый разрыв, мне перестали отгружать цемент, и я взял 5-6 млн руб. Там просрочка — 5 % в день. Меня хорошо поддержал проект «Лесобалта». Летом 2004 года я заливал их цех. Я получил сразу 17 млн руб., впервые такая сумма единоразово пришла. Я смог долги раздать. В декабре 2004 года начальник кредитного отдела Сбербанка Галина  Саввина мне позвонила и попросила: «Игорь, у нас с 2005 года ввели новые выходные, и 6 января стал выходной. Чтобы банк не выходил на просрочку, ты можешь 30-го числа закрыть кредит?» Я говорю: «Могу». И с гордо поднятой головой 30 декабря 2004 года отдал последний миллион, взятый на покупку компании. А 11 января 2005 года я закрыл счета в Сбербанке и открыл в «Европейском». Это был самый сумасшедший год в моей жизни. Я благодарен начальнику кредитного отдела в Сбербанке. Я недавно видел ее, мы даже приобнялись. Клиента они, конечно потеряли, потому что отношения наши были сложными.
Удивительная история, если честно. А если бы тогда у вас ничего не получилось, как бы сложилась ваша карьера, вы об этом размышляли?
В зтом мире ничего не происходит просто так. Энергия не возникает и не исчезает, а переходит из одного состояния в другое. Была цель, была стратегия — зачем нужны кассеты? Сейчас их уже нет вообще. А бетон — вечный товар. Если бы тогда у меня ничего не получилось, конечно же, я бы вырос из этих штанишек директора компании и запустил свой бизнес. Сегодня у меня 4 завода: два в городе и два в области — это увеличение в десятки раз от старта 2003 г. и в стоимостном, и в объемном выражении. А те, кто говорит дрянь всякую, просто завидуют. После полного краха 98-го, начни все сначала со 100 баксов, а я посмотрю.
Кстати, недавно получил поздравления с победой в чемпионате Северной Европы нашей гоночной команды «Томас-Бетон Рейсинг» от немецкого «Томаса» и благодарность за продвижение торговой марки.